Платон

Фотограф Платон (Platon) — наполовину англичанин, наполовину грек. Возможно, это и помогает ему соблюдать в своей работе баланс между идеальной дистанцией и интересом к людям. За свою карьеру он снял всех ведущих политиков, актеров, музыкантов — и, несмотря на несомненную иронию в его взгляде, почти никто не отказывает ему в съемке.

Фотографу не интересны сложные осветительные конструкции или замысловатая композиция. Больше всего его интересует личность, находящаяся перед объективом. А также то, что он или она может показать за сотую долю секунды. Большую часть времени Платон сосредоточен на личном контакте со своим объектом, а не на постановке света.

Самые известные фотографии Платона были сделаны крупным планом, но также имели успех и некоторые снимки, сделанные на широкоугольный объектив. Например, снимок Билла Клинтона (Bill Clinton).
Эти фотографии, фокусирующие внимание на лице персонажа, позволяют под другим углом взглянуть на личность в кадре.

В настоящее время Платон является штатным фотографом в «The New Yorker», но среди его клиентов встречаются и другие издания, в том числе Vanity Fair, Rolling Stone, Time, Vogue и GQ. К слову, 7я часть проекта Netflix о 8 лучших дизайнерах современности посвящена именно Платону.

Один из известных проектов фотографа — «Портреты власти». В сентябре 2009 года, когда президенты, премьер-министры и прочие власть имущие собрались в Нью-Йорке на ассамблее ООН, Платон открыл временную фотостудию, чтобы запечатлеть лица самых могущественных мужчин и женщин мира. В результате появились фотографии, такие же завораживающие и неоднозначные, как и сами участники данной фотосессии.
Некоторые из этих работ можно увидеть на сайте журнала «The New Yorker» с комментариями самого Платона.

Ну и, конечно же, нельзя не упомянуть нашумевший портрет Путина, единственный студийный портрет, ведь и до, и после этого эпизода российский лидер снимался лишь в репортажных съемках.




Фрагмент интервью Платона о работе с Путиным для журнала «Time» в 2007 году:

"Тяжелее задания у меня, наверное, не было. Я фотографировал Путина для обложки журнала Time, который назвал его «человеком года». И в то, что снимок получится, я не верил до самого конца. Люди из Кремля все время нам говорили, что максимум, на что он согласится — репортажная съемка во время интервью, позировать он не будет железно, потому что ненавидит смотреть в объектив. Репортажную съемку я, честно говоря, недолюбливаю, мне нужен контакт, мне нужен человек целиком. Но призрачный шанс на студийный портрет все же был, так что я не терял надежды. Мне кажется, для Путина просто не важен визуальный образ в медиа, фотография. Другие политики все время создают возможности для позирования, а он решил раз и навсегда, как он хочет выглядеть и больше этим не интересуется. Я видел его фотографии на охоте, рыбалке. Да, это были как раз удачно выбранные моменты для позирования. Но, в принципе, они укладываются в общую картину: вот он пожимает руки в официальной обстановке, а тут вот охотится. Такой сильный, непобедимый герой с удивительно хорошей для политика физической подготовкой и фигурой. Но он не подпускает никого близко. Его всегда видят «на дистанции». После того как мы приехали в Москву с начальством из Time, которое должно было брать у Путина интервью, я пять дней и пять ночей торчал в гостинице — ждал, пока дадут отмашку. На шестой день к подъезду подкатила черная кремлевская BMW. Мы ехали полтора часа и в итоге оказались в темном, почти готическом лесу. Снегу — по колено. Нас высадили у ворот у огромной, пятиметровой стены и стали обыскивать. Два часа я простоял на страшном холоде, пока люди из КГБ перетряхивали всю мою аппаратуру. Их было несколько десятков плюс какое-то количество снайперов по периметру. Наконец нас пустили внутрь, на дачу Путина.

8,5 часов я промаялся в приемной, где досуг мне скрашивали кремлевский чай и кгбэшные пирожные. Около 9 часов вечера вышел охранник и сказал: «Можете идти и готовиться». К чему готовиться — к репортажу или студийной съемке, он не сказал, а я уточнять не стал. Просто пошел в кабинет Путина и начал расставляться. Поставил штативы, свет, белый фон, который всегда вожу с собой. В какой-то момент я полез искать розетку, но на меня тут же заорали, чтобы я ничего не трогал. Я посмотрел на провода, которые были протянуты по всей комнате, посмотрел на стол, где была «красная кнопка», и подумал: «Черт, я же пришел в кабинет к одному из самых могущественных людей на земле! И чуть тут все не порушил». В общем, началось интервью. Я стал щелкать репортажку, но ждал я не этого, мне был нужен Путин — один на один. Через час интервью стало подходить к концу, и тут директора Time говорят: «Господин Путин, мы вам очень благодарны за интервью, но есть еще одна вещь. К чести быть названным «человеком года» прилагается обязанность — мы должны просить вас сфотографироваться на обложку». Про меня к тому времени все уже давным-давно забыли. И тут он говорит: «Господин президент, мы привезли с собой замечательного фотографа, его зовут Платон». Когда он меня похвалил, я из-за этого бесконечного ожидания, из-за безумного стресса чуть не прослезился. А Путин смотрит прямо на меня. В общем, совершенно неожиданно для меня и для всех остальных он согласился позировать, наверное, ему просто стало меня жалко. И вдруг я понял: все, он — мой."

"Всех выгнали из кабинета, остались только Путин, я и человек 20 из КГБ. Я его спрашиваю: «Скажите, а каково это было — познакомиться с Полом Маккартни?» Дело в том, что я перед съемкой кое-что изучил. Пересмотрел кучу фотографий Путина, и на всех он производил впечатление очень уверенного в себе, могущественного человека. Но с Маккартни все было совсем иначе — несмотря на то что они встречались в Кремле, Путин не казался каким-то безумно крутым, он был расслаблен, ему было хорошо, он улыбался. Потому что массовая культура побеждает политику. Я подумал: «А вот это уже интересно. На этом-то я его и поймаю». И действительно, когда я спросил Путина про Маккартни, он как-то сразу растаял. И несмотря на то что я стоял посреди его кабинета, он уже был на моей территории. Он говорит: «Хорошо». А я говорю: «Я вот, например, большой поклонник Beatles, а вы?» Он говорит: «Я тоже». — «А какая у вас любимая песня?» — «Yesterday». И в этот момент — сказалась, наверное, моя наивность и крайнее перевозбуждение — я приобнял его за плечо и сказал: «Вы классный мужик». Все эти кэгэбэшники просто оцепенели от ужаса. Меня предупреждали, что трогать Путина ни в коем случае нельзя, максимум — пожать руку. Но все было нормально. Мы еще немного поболтали — о Beatles, о моей маме, о каких-то таких человеческих вещах. Я его раскусил. Я залез ему в душу. Я понял, что все получится. И действительно, на все про все у меня было минут 8−10, но все в итоге получилось отлично. И хотя я ждал неделю в Москве, хотя меня с ног до головы обшманали, хотя я день промариновался в приемной, так и не зная до самого последнего момента, удастся ли мне сделать то, что я хочу, игра, безусловно, стоила свеч..."

Автор Анна Лаза
Инстаграм Платона.
Больше фотографий с историей создания известных снимков в нашем Инстаграме